Интервью с Солом Алинским (Saul Alinsky, 1972) | Соорганизация

[Максим]

Интервью американского социального организатора Saul Alinsky журналу Playboy




Два слова от Soorganizator.ru

На нашем сайте будут выложены некоторые материалы (книги, статьи, видео), связанные с фигурой Сола Алинского (1909-1972) — одного из самых ярких социальных организаторов США, чей опыт (особенно отрицательный) требует вдумчивого анализа. Прочитайте внимательно интервью с ним за несколько месяцев до его смерти. Вы ужаснётесь от того, как перекликаются события далёкой старой Америки с реалиями наших дней! В ярком портрете американцев времён Великой депрессии (1929-1939) вы узнаете себя и своих родителей, ведь крушение СССР ввергло миллионы наших соотечественников в состояние Великой растерянности. В описании Алинским американского среднего класса 1960-1970-х годов вы тоже увидите знакомые черты — те же ожидания и страхи, и что ещё хуже, намёки на тревожное будущее наших детей. Америка кипела от социальных потрясений, а мы почти ничего не знаем об этом! В середине 20-го века миллионы американцев очень жёстко и одновременно ненасильственно боролись за свои права. У них многое получилось, поэтому там ещё дышит подлинная «низовая демократия» местных сообществ. Но что-то пошло не так, из-за чего усилилась власть fat cats — «жирных котов», у которых Алинский мечтал отобрать страну и вернуть обратно народу. Мечта не осуществилась, более того, укрепление олигархического тоталитаризма в США произошло силами тех людей, некоторые из которых считали себя учениками Алинского (Хилари Клинтон, Обама). В этом в значительной степени виноват сам Алинский, ставший по сути «радикальным организатором» и допустивший «моральный релятивизм» своих методов. Нам необходимо разобраться во всём этом, пока есть время, и пока созревающая в России социальная революция не вытолкнула нас из тихих форумов на бурлящие улицы...


Предисловие переводчика — Ирины Жежко-Браун

Американский социотехник* Сол Алинский (1909–1972) получил известность в США и за их пределами как идеолог, практик и создатель профессии по соорганизации людей для совместных действий. «Соорганизация», пожалуй, самое близкое по смыслу к английскому словосочетанию social organizing слово в русском языке, которым мы и будем дальше пользоваться.

*Социотехника (социология + техника) – наука о способах и технике сознательного воздействия на социальную действительность: правовую систему, воспитание, организацию власти и другие ее области.

Существует мнение, что методы соорганизации людей, изобретенные Алинским, используются в США только левыми радикалами, однако оно далеко от истины. Технология соорганизации Алинского применяется сейчас общественными лидерами практически всех политических и идеологических ориентаций. В последние десять лет издано более дюжины книг, которые рассказывают, как тактики Алинского были приспособлены для того или иного социального движения. Достаточно сказать, что два идеологически противоположных американских движения, консервативное движение среднего класса Tea Party и леворадикальное движение Trump Resistаnce, построены на сходной технологии соорганизации – модели Алинского, адаптированной для нового времени. Можно обоснованно утверждать, что большинство современных социальных движений в США и других странах соорганизовано с применением тактик и правил Алинского.

Движения, использующие наследие Алинского, не слепо копируют его методы работы, а скорее критически перерабатывают в соответствии с собственными этическими нормами и целями, а также особенностями контингента, с которым они работают. Они также соединяют их с новыми достижениями в области сетевых и информационных технологий. Новые движения отказываются от некоторых сомнительных в моральном отношении приемов Алинского, однако используют все ценное, что есть в его опыте.

Более подробно об истории социальных экспериментов Алинского можно прочесть в моей книге «Современная американская революция: социальные технологии и динамика».

Алинский издал две книги о своем опыте соорганизации людей. Обе книги стали настольными для людей этой новой профессии. Казалось бы, кому могут быть интересны и полезны сегодня идеи и опыт более чем полувековой давности? Но нет, у Алинского тысячи последователей в США и по всему миру, включая бывшего американского президента Барака Обаму и членов его администрации. Самой известная книга Алинского, «Правила для радикала», стала бестселлером номер один в год ее издания – в 1971 г. Лучшему ее пониманию поможет знакомство с интервью, взятым у Алинского журналом Playboy через полгода после выхода книги. Пусть читателя не вводит в заблуждение название журнала – интервью получилось очень глубоким и более откровенным, чем сама книга.

На волне большого успеха Алинский делает признания, которых нет в его двух книгах. Конечно, Алинский, будучи социальным организатором, формирует в интервью то мнение о себе, которое ему было выгодно на тот момент. Кроме того, он рассказывает о своей деятельности конца 1930-х гг., т. е. почти сорок лет спустя с начала своей карьеры, и многие его взгляды и цели к 1972 г. существенно изменились.

Это интервью интересно также тем, что разговор идет о последнем этапе деятельности Алинского. Большую часть своей карьеры он посвятил работе с людьми из низших классов и деклассированных элементов, и только в конце 1960-х обратил свое внимание на средний класс Америки. Хотя сам Алинский к этому времени уже давно принадлежал к высшей страте среднего класса, он практически не имел опыта работы с людьми своего класса. Интервью дает возможность узнать, вокруг каких лозунгов и целей он собирался это делать, какие технологии и тактики собирался применять.

Знаменитые тринадцать правил и тактик из его книги «Правила для радикала» проиллюстрированы в этом тексте живыми примерами. Многие тактики Алинского, следуя Бахтину, можно отнести к смеховой или карнавальной культуре, т. е. культуре «низа», материально-телесному началу жизни. Эти радикальные «карнавальные» тактики социального действия мало соответствовали моральным взглядам и эстетическим вкусам среднего класса. Алинский понимал это и был на пороге изобретения новых тактик и принципов. Ирония нового поворота в его деятельности заключается в том, что все предыдущие годы он сражался со средним классом как частью класса имущих и предлагал решать большинство проблем бедных за счет налогов, собираемых со среднего и высшего классов.

Есть и еще одна причина, по которой интервью Алинского может представлять интерес для русского читателя. Угрозе «экспорта революций» посвящены десятки, если не сотни работ в России, и все же угол анализа технологий революций и общественных движений в них остается крайне узким. Многие пишущие на тему экспорта революций гордо называют себя «антиреволюционерами», «консерваторами» и даже «реакционерами»; они озабочены тем, как предотвратить возникновение каких-либо массовых стихийных движений, а не тем, как их организовать. Пусть читатель простит мне такое сравнение, но это все равно, что пытаться узнать о секретах секса из книг о способах предохранения от беременности. Многочисленные «антиреволюционные» книги не помогают узнать, как стимулировать, по выражению Л. Бляхера, «самодеятельный образ жизни», как запускать процессы самоорганизации общественных движений, приносящих пользу обществу, например, движение за возрождение умирающих деревень или организацию самоуправления на экономически депрессивных территориях.

Книги Алинского не опубликованы в России, хотя влияние его наследия на общественное движение во всем мире намного больше, чем, например, другого социотехника, Джина Шарпа, уже известного русскому читателю. В русской части Интернета можно найти лишь отдельные фрагменты книг Сола Алинского. Это – первая его публикация на русском языке.

Предисловие журнала Playboy

Последние 35 лет американский истеблишмент находится под беспрерывной атакой со стороны очкастого, консервативно одетого организатора, который выглядит как бухгалтер, а выражается как портовый грузчик. Как писала Нью-Йорк Таймс, «Алинского ненавидят и боятся по всей Америке от одного побережья до другого» как «основную движущую силу революции беднейших слоев населения – более того, он начинает существовать как движение сам по себе». Журнал Time заметил, что «трудно оспорить тот факт, что американская демократия изменилась под влиянием идей Алинского».

Алинский создал себе много врагов в течение почти четырех десятилетий его деятельности по соорганизации бедных для участия в радикальных общественных движениях, однако заслужил и уважение со стороны многих известных людей – совсем неплохая репутация для уроженца трущоб южной окраины Чикаго.

После окончания Чикагского университета в середине 1930-х гг. Алинский начал подрабатывать в качестве организатора в Конгрессе производственных организаций – довольно радикальной Федерации профсоюзов. В 1939 г. он отошел от активного участия в рабочем движении и принял на себя роль организатора соседских общин (community organizer), начав работу на Задворках, на окраине мясоперерабатывающих предприятий в чикагских трущобах. Его усилия превратить молчаливое недовольство разрозненных жителей этого района в организованный протест нашли положительный отклик со стороны губернатора штата Иллинойс Адлая Е. Стивенсона, который сказал, что цели Алинского «очень точно отражают наши идеалы братских чувств, терпимости, благотворительности и достоинства каждого отдельного индивида».

В 1940 г. Алинский добился щедрого пожертвования от либерального миллионера Маршала Филда Третьего, который создал для него фонд «Индустриальные районы» (Industrial Areas Foundation — IAF), который стал базой последующих социальных экспериментов Алинского. В последующем при финансовой поддержке Филда Алинский повторил свой успех в ряде трущобных районов Америки – от Канзаса и Детройта до пригородов южной Калифорнии. В 1950-х он перенес свое внимание на черные гетто и опять начал с Чикаго. Его действия очень быстро вызвали недовольство мэра Ричарда Дж. Дали, который хотя и возражал против методов Алинского, но признавал, что «Алинский любит Чикаго в той же мере, что и я».

После успехов в штате Нью-Йорк и в дюжине других мест он приехал в Окленд (Калифорния) по приглашению пресвитерианских церквей для организации борьбы в черных гетто. Узнав о его планах, перепуганный совет города немедленно принял резолюцию, запрещающую его въезд в город, с дополнительным пунктом, в котором предлагалось послать Алинскому веревку длиной в 15 метров, чтобы он на ней повесился. Алинский ответил тем, что послал совету ящик с детскими подгузниками. Когда полиция Окленда объявила, что арестует его, если он пересечет границу города, он перешел мост, ведущий в город, в сопровождении группы репортеров и телевизионных операторов, вооруженный только свидетельством о рождении и американским паспортом. «Приветствующий комитет Оклендской полиции выглядел довольно глупо», – с удовольствием вспоминает Алинский. Оклендские власти были вынуждены отступить, и Алинский основал местную организацию черного населения по борьбе с истеблишментом.

К концу шестидесятых Алинский передал работу на местах своим ученикам, а сам сконцентрировался на подготовке социальных организаторов в институте под эгидой IAF, который он назвал «школой профессиональных радикалов». Поддерживаемая грантом сети автомобильного сервиса Midas Muffl er школа ставила целью подготовку 25-ти организаторов в год для работы в «белых» и «черных» районах по всей Америке. «Только представьте, сколько мы успели натворить с помощью четырех или пяти профессиональных организаторов по всей стране, – сказал Алинский репортерам на открытии учебного года. – С новыми силами все задвигается гораздо быстрее». Его последующий успех как радикального организатора действительно вырос, если мерять его уровнем оппозиции и раздражения, которые он вызывал у охранителей существующих порядков. Один консервативный религиозный журнал написал, что «невозможно одновременно следовать Иисусу Христу и Солу Алинскому». Деловой журнал Barron’s пошел еще дальше и обвинил Алинского в связях с коммунистами.

Пожалуй, только один продукт его деятельности вызвал почти единодушную положительную оценку – его книга «Правила для радикалов». Она получила восторженные рецензии практически во всех газетах и журналах, где ей уделили внимание. Его реакция на довольно непривычные для него похвалы была скептичной: «Не беспокойтесь, ребята, мы переживем шторм похвал, и нас будут ненавидеть так же, как прежде». Утешениемдля Алинского было то, что, по крайней мере, в его собственном городе реакция на книгу была враждебной. The Chicago Tribune высказалась так: «Вероятно, расчесывание ран недовольства доставляет ему удовольствие, однако мы не можем рассмaтривать это как вклад в социальное совершенствование. В стране достаточно нерешенных проблем и без создания новых только ради того, чтобы Алинский развлек себя». На это Алинский ответил так: «Истеблишмент может примириться с тем, чтобы его разделали под орех, но не с тем, чтобы над ним смеялись. Их раздражает во мне то, что, в отличие от унылых радикалов, я получаю удовольствие от того, что делаю».

Чтобы узнать больше о том, почему Алинский делает то, что он делает, и понять сложности, с которыми он сталкивается как публичный человек, журнал «Плэйбой» поручил Эрику Нордену провести с ним интервью. Как оказалось, задача была непростой: «Проблема была в том, что расписание Алинского было таким напряженным, что могло бы утомить даже профессионального атлета, однако он, похоже, только наслаждался им. Я сопровождал его с восточного побережья США на западное, а затем в Канаду, урывками записывая наши беседы в самолетах, автомобилях и аэропортах, в промежутках между стратегическими сессиями с местными организаторами, которые больше напоминали военные бриффинги, чем неформальную беседу. Моя первая встреча с ним была в VIP-зале международной авиакомпании TWA в чикагском аэропорту. На нем был голубой блейзер и оксфордская рубашка с черным галстуком; вместо приветствия он заказал скотч со льдом. Его голос был ровным и скрипучим, и его легче представить выкручивающим руки, чтобы выиграть контракт в магазине одежды Garment District, чем организующим жителей гетто. По мере того, как мы путешествовали вместе, я постепенно узнавал его. Он действительно весьма оригинальный человек! Чего стоит его заявление стюардессе: «Будьте добры, передайте главному пилоту, что мне дела нет до скорости ветра, и попросите его держать язык за зубами, чтобы мы могли поработать».

Нэт Хентоф написал в прошлом году: «В свои 62 года Сол – самый молодой человек из всех, кого я когда-либо встречал», и я теперь понимаю, что он имел в виду. Алинский обладает поразительной витальностью неукротимого, воинственного самца и всепоглощающим любопытством относительно всего и всех вокруг него. (Алинский переоценил свое здоровье. Через два месяца после публикации этого интервью он умер от сердечного приступа в возрасте 63 лет — прим. переводчика.) Добавьте к этому острый ум, монументальное эго, совмещенное с его способностью смеяться над собой и всем миром, и вы начнете понимать масштаб этого человека. «И все же поздно вечером в мотеле аэропорта штата Милоуки его лицо было серым, изможденным, когда он смывал под душем ношу дня: три города, два выступления, бесконечные пресс-конференции и стратегические сессии.

Какая-то неясная печаль окружила его ночью. Вдруг рухнул какой-то внутренний барьер, и он начал говорить – не для записи – о людях, которых он любил и которые умерли. Их было много, и они становились ближе к нему в мотеле, где он провел эту ночь с кондиционером, включенным на всю мощность, чтобы заглушить рокот самолетов. Он говорил в течение часа, затем внезапно замолчал на минуту, потом встал на ноги и направился к двери, сказав: “Мы уделаем их завтра!”. Гонка началась опять».

Скачать интервью (59 стр., 1.4 Мб pdf)