Портрет американцев середины 20-го века как пророчество о нас

Нет человека, который был бы как остров, сам по себе.
Каждый часть материка, часть главного.
Если клочок земли смоет морем, меньше станет Европа.
И будет так же, если смоет поместье твоего друга или твоё собственное.
Смерть каждого человека умаляет меня, ибо я соединён со всем человечеством.
А потому никогда не спрашивай, по ком звонит колокол.
Он звонит по тебе.

Джон Донн, английский поэт и священник (1572–1631)​


Вашему вниманию два отрывка из интервью американского социального организатора Сола Алинского журналу Плэйбой (1972). Перевод выполнен Ириной Жежко-Браун. Весь текст интервью с краткой справкой об авторе можно скачать здесь soorganizator.ru/resources/15

Первый отрывок – портрет американцев времён Великой депрессии. Я вижу здесь перекличку с портретом своего поколения и поколения моих родителей. Крушение СССР ввергло миллионы наших соотечественников в состояние Великой растерянности.

Американцы Великой депрессии

Журналист. Как близко страна была к революции во время Депрессии?

Алинский. Намного ближе, чем обычно думают. Реформы Рузвельта спасли систему от самой себя и предотвратили полную катастрофу. Надо напомнить, что канули в прорву не только деньги людей, но и целиком их система ценностей. Американцы привыкли восхищаться своим обществом как перевалочным пунктом с земли в рай, с его ценностями упорного труда и бережливости как гарантии безопасности, успеха и процветания.

И вдруг в течение нескольких дней билеты в рай были отменены без возврата их стоимости, и все перевернулось вверх дном. За одну ночь американская мечта превратилась в кошмар для подавляющего числа американцев и прекрасный мир с многообещающим концом вдруг подкрался и накрыл их с головой. Их сбережения испарились за закрытыми дверями обанкротившихся банков, их работа исчезла за закрытыми воротами фабрик, а их дома и фермы были отобраны у них из-за невыплаченных ипотек. Немедленно дымовые трубы фабрик стали безжизненными и холодными, машины остановлены и холод повис над страной.

Высочайший в мире стандарт жизни. Нет иного пути кроме Американского, 1937.jpg

На рекламном щите: «Высочайший в мире стандарт жизни. Нет иного пути кроме Американского», 1937

Люди старались обмануть себя и говорили: «Это только сон, мы проснемся и увидим солнечный свет двадцатых снова в наших домах и на наших работах, с цыпленком в каждом котле и с двумя автомобилями в гараже». Однако, когда они открыли свои глаза, их обступила реальность нищеты и безнадежности, реальность, которой они никогда не ждали, которой они не заслуживали. Ведь они работали не покладая рук, откладывали на черный день и ходили в церковь каждое воскресенье.

О, конечно, говорили они себе, бедность существует, но где-то далеко от нас, в темных уголках нашего общества. Она угрожает черным и людям со смешными иностранными именами, тем, кто не умеет говорить по-английски, но это не может случиться с нами, с божьими людьми. Но темнота не только не ушла, она еще более сгустилась.

Сначала люди онемели и отдались отчаянию, но постепенно они начали приглядываться к новому и страшному миру, в котором они оказались, и стали пересматривать свои ценности и приоритеты.

Нас учили в школе и с амвона, что бедные будут всегда, потому что всегда будет сколько-то не приспособленных к жизни людей, неудачников, дураков или лентяев. Но чтобы мы все оказались идиотами, или бездеятельными, или некомпетентными?

Новое настроение стало закипать в стране, и общее несчастье стало постепенно разъедать традиционные ценности здорового индивидуализма, бескомпромиссной конкуренции и лицемерной филантропии. Люди начали искать что-то, на что они могли бы опереться, и они нашли друг друга.

Мы неожиданно обнаружили, что беспощадный закон выживания наиболее приспособленных больше не работает, что другие люди могут принимать участие в наших проблемах, а мы можем помочь им в их проблемах. Что-то похожее возникло в Лондоне во время налетов авиации во время Второй мировой войны, когда социальные барьеры были сломлены перед лицом общего несчастья.

В тот момент в Америке стали слышны новые голоса и возникать новые ценности. Люди начали цитировать Джона Донна: «Нет человека, который был бы как остров». Они обнаружили, как много общего у них есть с другими людьми, и стали объединяться, чтобы улучшить свою жизнь.

В первый раз после движения за отмену рабства между черными и белыми возникло действительное единство, когда представители обеих рас сошлись вместе, чтобы противостоять угрозе безработицы и снижения заработной платы. Это был один из наиболее важных аспектов тридцатых годов: не просто политическая борьба и реформы, но и внезапное осознание общей судьбы и человеческих связей между миллионами людей. Наблюдение за этим процессом, и тем более участие в нем, – волнующий и воодушевляющий опыт.


Великая депрессия — Бесплатный кофе и пончики для безработных, 1930-е.jpg
На вывеске: «Бесплатно. Чашка кофе и пончики для безработных», 1930-е

Наши дни в России отличаются от описанного преимущественно тем, что из кризиса 90-х мы пока не пришли к «внезапному осознанию общей судьбы и человеческих связей между миллионами людей». Пока ещё не сломлены «социальные барьеры перед лицом общего несчастья», а «чёрные» и «белые» среди нас пока ещё не «сошлись вместе, чтобы противостоять угрозе безработицы и снижения заработной платы».

Кризис 90-х в России не привёл к масштабному осмыслению и поиску альтернативы, потому что был затушен «нефтяным дождём» начала 2000-х. Не поняв, что произошло, не получив опыта преодоления социальных барьеров и народного объединения перед лицом общего несчастья, мы слишком быстро кинулись строить свою жизнь на «ценностях здорового индивидуализма и бескомпромиссной конкуренции».

Средний класс американцев успел снять с этих ценностей свои барыши, успел пожить сыто и комфортно, и только много позже столкнулся с очередным внутренним кризисом – непонятным и страшным.

Прочитайте второй отрывок, в котором описывается портрет американцев 1960-70-х. Разве это не похоже на ожидания нашего поколения? И разве это не похоже на пророчество или предупреждение о тревожном будущем нашем и наших детей?

Американский средний класс 1960-1970-х

Журналист. Тезис администрации Никсона о молчаливом большинстве построен на предположении о том, что средний класс по своей природе консервативен…

Алинский. Консервативен? Какая чушь. Сейчас люди из среднего класса на перепутье. Но в ближайшие годы они могут пойти – и пойдут – в одном из двух направлений: либо в сторону собственного американского фашизма, либо в сторону радикального социального изменения.

Сейчас они апатичны, их образ жизни Генри Торо назвал «жизнью в состоянии тихого отчаяния». Они подавлены налогами и инфляцией, отравлены загрязнением окружающей среды, напуганы новой молодежной культурой, сбиты с толку компьютеризированным миром вокруг них. Они работали всю свою жизнь, чтобы иметь маленький домик в пригороде, цветной телевизор, два автомобиля, а сейчас вся их хорошая жизнь обращается в прах. Их личная жизнь, как правило, пуста, их работа не удовлетворяет их, они сдались на милость транквилизаторов и обезболивающих средств, они тонут в своей тревожности и алкоголе, они чувствуют себя в западне своих неудачных браков или подавлены виной разводов. Они теряют своих детей и свои мечты. Они чувствуют себя отчужденными, безликими, отвергнутыми, потерявшими надежду, без возможности влияния на политические процессы.

Их утопия статуса и обеспеченности превратилась в безвкусный пригород, их двухэтажные дома проросли тюремными решетками и их разочарованность стала перманентной. Они первыми начали жить в мире, полностью управляемом массмедиа; каждый вечер они включают телевизор и новости приходят в их дом. Они видят неправдоподобный цинизм, ложь и откровенный идиотизм наших национальных лидеров, коррупцию и разрушение наших социальных институтов – от политических и судебных до Белого дома. На их глазах общество рушится, и они рассматривают себя как маленьких неудачников внутри большой неудачи. Все их старые ценности покинули их, лишая их компаса в море социального хаоса…

…Когда сообщество – любого вида сообщество – чувствует себя лишенным надежды и беспомощным, оно нуждается в ком-то извне, кто придет и потревожит осиное гнездо. Это моя работа – поставить под сомнение и сломать заведенный порядок, заставить всех задавать вопросы, научить их перестать разговаривать и начать действовать, так как сытые коты у власти никогда не слышат, пока им не дадут пинок под зад. Я не говорю, что это легко сделать: люди среднего класса крайне инертны, настроены на поиск безопасного и легкого пути, боятся раскачивать лодку. Однако они начинают понимать, что их лодка и так тонет, и если они не возьмутся ее спасать, они все уйдут под воду. Средний класс сегодня шизоидный, его политические воззрения противоречат объективной ситуации. Инстинкт диктует людям среднего класса поддерживать статус-кво и радоваться ему, но реальность их ежедневной жизни подталкивает их к мысли, что этот статус-кво эксплуатирует и предает их.

…Средний класс чувствует себя сегодня гораздо более деморализованным и растерянным, чем даже неимущие. И эта ситуация чревата как возможностями, так и опасностью. Внутри среднего класса Америки зреет вторая революция – революция потерянных, испуганных и еще не нашедших публичного выражения своим чаяниям лидеров, нащупывающих возможные альтернативы на обретение надежды.

Их страхи и разочарования по поводу собственной беспомощности могут превратиться в политическую паранойю и толкнуть их в сторону правых, делая их легкой добычей какого-нибудь всадника на коне, обещающего возврат утраченного рая.

Движение правых укажет им на козлов отпущения – черных, хиппи, коммунистов, и если оно преуспеет, эта страна станет первым тоталитарным государством, национальный гимн которого прославляет «землю свободных и дом смелых».

Мы не покинем поле битвы за средний класс без долгого и упорного сражения – сражения, которое мы собираемся выиграть, потому что мы покажем среднему классу его реальных врагов – корпоративную элиту, которая фактически правит страной и разрушает ее. Именно эта элита реально выигрывает от экономических реформ, которые проводит президент Никсон. А когда средний класс увидит этого врага, элите не поздоровится…


Американский средний класс, 1950-е.jpg
Американский средний класс, 1950-е

Интервью вышло в 1972 году. Как мы теперь знаем, социальные потрясения в Америке начались несколько десятилетий спустя. Сначала было доведение диктатуры «корпоративной элиты» до своего предела (Клинтоны, Буши), затем перетряхивание общества под лозунгами заботы о социальных меньшинствах (Обама), затем реформы под прикрытием заботы о среднем классе – «молчаливом большинстве» (Трамп). Но «сытые коты у власти» по-прежнему правят страной независимо от лозунгов.

В России наших дней не успел сформироваться самодостаточный средний класс: мы едва успели прикоснуться к тому, чтобы «иметь маленький домик в пригороде, цветной телевизор, два автомобиля», но уже успели почувствовать тревогу о том, что «вся наша хорошая жизнь обращается в прах».

Что нас ждёт? Мечтать о сытой и спокойно жизни или готовиться к масштабному кризису? Шушукаться на кухнях, кричать на площадях о зажравшихся олигархах, революциях и народном заступнике? Или искать пути для ненасильственного объединения и обновления снизу? Вот вопросы. Вот повестка!

Источник: Soorganizator.ru
 
Редактирование:
Сверху Снизу